"Бунт" неодушевленной техники, но уже в несколько ином ракурсе, занимает центральное место и в антимилитаристской новелле "Поле боя". Механические ли игрушки виноваты в гибели главного героя - точнее, антигероя, или его еще более ловкие и предусмотрительные конкуренты, занимающиеся тем же нечистым "промыслом" - убийствами по заказу? Или кто-то из родственников убитого Рэншо фабриканта игрушек измыслил столь хитроумный способ возмездия? Автор новеллы - это вообще характерно для Ст. Кинга - не дает прямого ответа на эти вопросы. Но симптоматично, что на всем ее протяжении у читателя не возникает и тени сочувствия к главному действующему лицу, преследуемому, загоняемому в угол и наконец отправляемому к праотцам игрушечными солдатиками. Оно и понятно: настолько обесчеловечен объект преследования, настолько его поведение лишено и тени гуманности.
"Тоска по человечности" - такой мысленный подзаголовок сам собою напрашивается к подавляющему большинству рассказов Стивена Кинга, как вошедших в состав первой книги прозаика, выходящей па русском языке, так и остающихся за ее пределами. Потому, наверное, с напряженным интересом следишь за нечастыми на страницах его новелл проявлениями подлинных чувств, устремлений, привязанностей, соотносимыми с понятием человеческого достоинства поступками.
Показательнее других в этом отношении новелла "Карниз" - волнующее описание преодоления профессиональным спортсменом самых разнообразных и неожиданных препятствий в борьбе да выживание. Конечно, предлагаемая писателем исходная ситуация: пари, ставкой в котором для героя - свобода, любимая женщина и материальная независимость, - сама может послужить гарантией читательского внимания. Но для Стивена Кинга несравненно важнее другое: несгибаемая стойкость духа персонаж.", упорное его нежелание стать "вещью", игрушкой пресыщенных толстосумов, та самая непоколебимая решимость Стана Норриса во что бы то ни стало остаться самим собой, которая помогает ему не только совершить, казалось бы, невозможное: обойти последний этаж небоскреба по карнизу шириной менее фута, - но и, в свой черед, стать судьей всесильного преследователя.
Эта новелла вносит жизнеутверждающую поту в книгу прозаика, отдавшего лучшие краски и тона незаурядного своего таланта живописанию тех крайних ситуаций, в которых человеку приходится из раза в раз добиваться невозможного, если он хочет сохранить в себе человеческое. Условия задачи, вновь и вновь формулируемые для себя Стивеном Кингом, жестки, вплоть до экстремальных; вероятно, поэтому в его романах, повестях, рассказах много "открытых" концовок. Но не приходится сомневаться, что такая цель оправдывает средства.
Печатается по изданию: Москва, Моложая Гвардия, 1987 "Стивен Кинг. Мертвая Зона. Роман. Рассказы"